Томазий

Борьбу за освобождение юриспруденции из тенет богословия продолжил Христиан Томазий (1655—1728).

Он был глубоко верующим и полагал, что в конечном счете всем в мире повелевает Бог. Вместе с тем он считал, что квинтэссенцию дарованного Богом естественного права составляет максима: поступай согласно гуманным требованиям человеческого общежития, воздерживайся от дурных, противоречащих им поступков — и это будет предпосылкой для реализации изначально присущего человеку стремления к счастью.

По Томазию, эта максима коренилась в самой природе человека, что придавало естественному праву характер свода заповедей морали. По существу, не понадобился Бог и для сотворения государства. Оно возникло из договора в результате того, что на пути людей, не знавших частной собственности и жаждавших блаженной жизни, появились различные препоны.

Устранить их и было призвано государство. Томазий проводит различие между правом и моралью. Неразумие порождает беспрерывные столкновения между людьми, стремящимися к счастью. Эти коллизии нарушают внешний и внутренний мир человека. Предотвратить их можно двумя средствами: советом (он исходит от учителя) и приказанием (его дает государь). Совет убеждает, приказание принуждает.

Не только способы осуществления, но и цели у нравственности и права разные. Первая обращена к отдельному человеку и воздействует на внутренний мир индивида; второе оберегает внешний мир и регулирует отношения между многими людьми.

В конкретно-исторических условиях тогдашней Германии подобные афоризмы звучали достаточно дерзко и либерально. Однако политические позиции Томазия не были последовательно демократическими.

С издевкой называет он князей «земными богами» и в то же самое время превозносит монархию, объявляя ее наилучшей формой государства. Вслед за Пуфендорфом он отметает посягательства церкви и государства надухрвную свободу личности, горячо протестует против судебного преследования инаковерующих и инакомыслящих.

Наряду с этим он же в угоду светским и духовным феодалам рекомендует высылать еретиков за пределы государства.

В отдаленнейшей перспективе столетий предвидел Томазий истинную человеческую общность, в которой без всяких помех воцарится полное счастье. Отмена частной собственности, подготовленная бесконечным моральным совершенствованием людей, распахнет, как казалось Томазию, двери в этот идеальный строй.